Рубрика: Общество

Российский центр науки и культуры в Праге провел семинар по вопросу «Актуальные методики преподавания русского языка как иностранного». На семинаре собрались, как их называют, «эркаишники» — русскоязычные и чешскоязычные педагоги из самых различных учебных заведений. Они знакомились с методиками, которые предлагали «гости из Москвы». Среди них – специалисты по развитию критического мышления, революционеры в области морфологии и преподаватели грамматики как философского учения.

Например, Алла Александровна Акишина, профессор московской Академии труда и социальных отношений, автор учебника «Русский за пять уроков», объясняла суть своей методики.

Тема ее лекции обучение речевому общению. Лексика, грамматика, произношение, социолингвистика — все это переплетается в большой клубок, и все сливается, так сколько же шагов надо сделать, чтобы выйти в общение? А если где-то попробовать сократить количество этих линий? Оказывается, можно – за счет грамматики и морфологии. Синтаксис, естественно, остается. Таким образом, на первом уроке Акишина дает всего шесть слов русского языка – здравствуйте, до свидания, спасибо, извините, пожалуйста, и слово «можно». И студенты начинают разыгрывать ситуации, прося, предлагая и контактируя. Далее идет конструкция «что это такое?», ученики работают над картой мира на втором уроке и разрабатывают конструкцию рода-вида. Далее студенты пытаются избежать форм глаголов и падежей, они изучают лишь инфинитивы. За счет лексики начинает развиваться способность говорения. «Как только начинаешь вводить грамматику, — говорит Акишина -, мы застреваем, студент не чувствует своей способности говорить, и у него не появляется такого желания».

— Прага – это моя любовь, хотя я была в Праге только один раз, это было где-то в 80 годы. И тогда я была уже влюблена в Прагу, ну никак не складывалась моя жизнь так, чтобы я попала сюда. А когда меня пригласил центр культуры, конечно, я сразу же согласилась. Во-первых, потому что я очень хотела увидеть город, во-вторых, аудитория мне очень близка. У меня чешские студенты работали тоже, и можно сказать, что какие-то приемы методические я даже на них вырабатывала. Поэтому мне интересно было поделиться с чешскими преподавателями, что они скажут на мою методику преподавания? Поэтому я сразу же откликнулась, отбросила всю свою работу и тут же прилетела.

Прага Совершенно другой подход исповедует другой гость семинара, доцент государственного института имени Пушкина Левон Николаевич Саакян. Он возводит грамматику в культ, излагая ее как философию и отражение специфики языка. Сначала он предлагает студентам наклониться и посмотреть на мир через расставленные ноги – во-первых, это хорошая разминка, во-вторых, студенты видят перевернутый мир и потихоньку привыкают к миру иностранного языка, в который им предстоит погрузиться. Затем Левон Николаевич предлагает студентам посредством презентации определить себя в пространстве относительно Карлова моста. « В русской системе пространственных отношений далеко не все четыре типа универсальных локализаторов имеют полный набор грамматических средств», — заявляет он, и просит студентов найти аналоги в своем языке. Потом он продолжает объяснять тенденцию русского языка центрировать все названия по себе. Скажем, с точки зрения армянина, Закавказье – это Россия, но в армянском языке нет такого понятия. Тема его лекции – «Грамматика пространственных отношений при обучении русскому языку как иностранному».

— С Прагой у нас давнишние отношения, у нашего института. Это институт имени Пушкина в Москве. Из Праги к нам поступают очень хорошие студенты, владеющие языком довольно хорошо. Ну это понятно, славянская общность, славянский базис. К сожалению, в последнее время их стало не так много, как хотелось бы. Поэтому такой семинар, как сегодняшний, я думаю, это радостное событие. Это интересное – общение вживую с русистами, хоть и происходит периодически, но Чехия по известным нам всем причинам как-то потеряла интерес к изучению русского языка. Я думаю, что нужно безо всякой политики людям налаживать мосты от сердца к сердцу – пусть в этом поможет русский язык, пусть в этом поможет чешский язык!

О чешской специфике и чешском контексте при изучении русского языка мы продолжим разговор с нашими собеседниками в ближайшей рубрике.

Инженер-математик по образованию Александр Ломакин переехал из Москвы в Чехию 15 лет назад. Перепробовав самые разные виды деятельности, он решил для себя, что в Праге и Чехии не хватает русскоязычного издательства в классическом его виде. Открыв свою фирму всего пару месяцев назад, Александр ставит перед собой далеко идущие цели.

Фото: Европейская комиссия Уже в конце этого месяца на суд публики он представит первую книгу серии «Чехия шаг за шагом» из проекта «Путеводитель эмигранта». Весь проект будет состоять из двенадцати серий по шесть книг каждая. Кроме того, в планах Александра издание и художественной литературы эмигрантской направленности: он планирует привлекать авторов, которые в жанре романа смогут рассказать о том, как «Выйти замуж за иностранца». Мы поговорили с Александром о его первом издательском опыте, о чешской миграционной политике, о русских эмигрантах и о том, что нужно сделать, чтобы переехать в другую страну.

Александр практически самостоятельно подготовил свою первую книгу «Все, что нужно знать о ведении бизнеса и налогах в Чехии» к печати. Написание текстов, верстка, графическое оформление, договор с типографией – всем этим занимался он сам. Он обращался за помощью к нашим же соотечественникам, которые тоже переехали жить в Прагу и открыли свои мини-типографии или графические студии.

Центр науки и культуры при Российском посольстве «Мне один из таких коллег сказал: ты никогда не сверстаешь эту книжку, зря теряешь время, потом ты придешь либо ко мне, либо к кому-то, профессионалу, кто тебе все это сделает», — рассказывает Александр.

Такое мнение подстегнуло его к решению всех проблем своими силами. Книга должна выйти из печати в конце ноября, презентация состоится в начале декабря в Центре науки и культуры при Российском посольстве.

Книга состоит из трех основных разделов, которые основаны на типах потенциальных читателей: те, кто еще не переехал, те, кто переехал и живет в стране 1-2 года, и те, кто живет уже больше двух лет.

«Вот это три основные категории людей и помогли мне сделать три главы этой книги. То есть первая глава этой книги называется: «Меня здесь пока еще нет». Вторая: «Ура, я уже здесь!». И третья: «Я здесь уже относительно долго». Четвертая глава – это приложение, куда я собрал все полезные ссылки на сайты министерств, таблицы, справочную информацию,» — рассказывает Александр Ломакин.

Насколько сложно открыть свой бизнес в Праге и в Чехии?

Фото: stock.XCHNG Очень легко. Все, кому не лень, начинал с того ,что открыв сам фирму, тут же становился крупным специалистом и начинал регистрировать для других. Этот вид бизнеса осуждаем в русскоязычной эмигрантской среде. Если человек выучит чешский язык в интернете или справочной литературе, найдет информацию о том, как регистрируется фирма. В своей книге я отвечаю на этот вопрос: «Какую правовую форму выбрать и какие традиционно правовые формы выбираются. И Человек самостоятельно может зарегистрировать фирму, либо аналог ООО, либо аналог ЧП и начать заниматься бизнесом. Разрешительные процедуры все эти достаточно легкие, демократичныеКогда я только переехал в Чехию, лицензию я получал в течение часа. Я приходил в живностенский уржад – это лицензионная палата, подавал там заявление. Мне говорили: придите через пару дней, на что я отвечал: вы знаете, у меня поезд сегодня уезжает в Москву. Мне шли навстречу, через два часа мне давали разрешение. Это было пятнадцать лет назад, тогда и иностранцев было меньше, и чиновники более либеральные к иностранцам были. Сейчас это, конечно, занимает чуть больше времени.

Считаете ли вы, что миграционная политика Чехии жестокая и жесткая?

Фото: Европейская комиссия Жестокая – безусловно! Эмигранты очень ревностно относятся ко всему, что делается в отношении их. Я первое время тоже воспринимал все так. Чиновник мне не так что-нибудь ответит, я думал, что именно мне он так ответил. Потом я понял, что не только мне, но и чехам он также отвечает. Что касается жестокости – это я, конечно, утрирую. Но что касается жесткости, то она достаточно мягкая. Чехи поняли, что у них в стране очень много иностранцев, которые не приносят им никакой пользы. Попробуйте эмигрировать куда-нибудь в Германию, Швейцарию или Америку – очень жесткие условия. В Чехии же все было гораздо проще, и чехи начинают сейчас эту ошибку осознавать и исправлять. Люди, приезжая сюда лет 10 назад со 100 долларами в кармане, через полгода покупали квартиры, машины у себя на родине. Почему? Потому что уходили от налогов, не платили вообще ничего, все деньги переводили сразу туда себе, и там богатели. У себя на родине были первыми парнями на деревне. Чехи это поняли, начали исправлять эту ситуацию, я считаю, что это правильная позиция. Чехия – маленькая и уютная страна, и хотелось бы чтобы она такой оставалась.

Какие основные ошибки совершают эмигранты, которые приезжают сюда из России?

Они не учат язык. То есть первое, что нужно сделать, это выучить язык страны, в которую ты приехал и тут же начинать в оригинале читать те законы, которые каким-то образом связаны с твоей жизнью. Это я говорю на собственном опыте. В первые годы нам надо было продлевать визу, ходить в полицию для иностранцев. Я просто брал этот закон с собой, приходил к полицейским чиновникам, клал его на стол рядом с документами. Чиновник не требовал с меня никаких дополнительных бумажек. А если с меня требовалась какая-то бумажка сверх того, что написано в этом законе, я тут же открывал нужную страницу этого закона и говорил: вот, господин чиновник, посмотрите, чешский закон от меня требует десять бумажечек, вот я вам их принес, почему вы от меня хотите одиннадцатую – это конкретный случай из жизни. Человек вставал, уходил с моими документами якобы посоветоваться с начальником, потом приходил и говорил, что все у вас в порядке, приходите через две недели, получите визу. Так что учите чешский язык и в оригинале старайтесь читать. Я учил чешский язык, читая чешские законы, под них очень хорошо засыпается. На ночь глядя возьмешь какой-нибудь закон об иностранцах, о строительстве, лицензионный закон

Какие отношения складываются между русскими – и эмигрантами вообще – и чехами?

Фото: Европейская комиссия У меня лично отношения, как эмигранта, русского эмигранта, с чехами складывались достаточно нормально. То есть были какие-то бытовые проблемы и на уровне чиновников были, но они всегда решались. И я должен сказать, что решались всегда объективно и в рамках закона. Отношения удовлетворительные. Многие наши эмигранты – я часто читаю русскоязычные форумы – плачутся, говорят, что надоело им здесь, хотят вернуться обратно. Наступает процесс переосмысления, как я ее называю эмигрантской ломки, у меня она наступила где-то после 5 лет пребывания здесь в Чехии. Когда человек начинает задумываться: а правильно ли я сделал, а зачем я переехал, а на родине у меня сейчас все налаживается и люди бизнесом занимаются активно. По сравнению с Россией, Украиной и другими государствами, конечно, Чехия – это небольшая страна и здесь развернуться – можно, конечно, но не в таких масштабах, как в России.

Некоторые эмигранты стараются избегать – ну например, русские эмигранты стараются избегать других русских эмигрантов, потому что они считают, что эмигрируют не самые лучшие слои населения. Что вы думаете по этому поводу? И избегаете ли вы русских эмигрантов?

Я не избегаю. Я доверяюсь своей интуиции, Эмигранты сюда приезжают совершенно разные, хотя я должен сказать так: если человек прошел какие-то процедуры, связанные с переездом в другую страну, будь то там Чехия или Америка, то этот человек что-то собой представляет. Это, во-первых, надо собраться психологически. Во-вторых, надо иметь определенные организационные качества, чтобы процесс весь организовать, легально сюда переехать. Если человек смог все это преодолеть, переехал сюда, живет нормальной жизнью, то этот человек, конечно, заслуживает определенного уважения и внимания к себе. Конечно, все мы люди и у всех свои тараканы в голове, как чехи скажут, поэтому я лично такого неприятия общения с русскоязычными эмигрантами на себе не испытываю и не ставил себе установку.

А вообще есть ли какой-то унифицированный совет для тех, кто хочет получить работу в Чехии?

Фото: stock.XCHNG Ребята, учите матчасть. Старайтесь знать помимо своего родного языка хотя бы еще один, а лучше два – английский и немецкий. И будьте узкими специалистами в своем деле. Я часто встречал на русскоязычных форумах людей, которые умеют делать «и то, и то, и то» — таких людей, конечно, здесь много. А если вы специализируетесь в чем-то конкретном, то устроиться вам будет гораздо легче. То есть специализируйтесь в узкой тематике, не распыляйтесь.

Рекомендуете ли вы кому-нибудь эмигрировать в Прагу?

Тяжело здесь что-нибудь рекомендовать. Некоторые районы Праги, как мне говорили некоторые знакомые, напоминают районы Парижа, хотя не знаю, почему они берут за эталон Париж. Прага красива по своему, особенно тот квартал, где находится наше российское консульство: там просто можно ходить и любоваться старинными виллами, либо любоваться узкими улочками Малой Страны или другими какими-то местами. Но как говорил персонаж одного анекдота: ну путайте туризм с эмиграцией. Поэтому эмигрируя сюда, вы должны понимать, что берете на себя определенную долю ответственности за себя и за тех людей, которых вы с собой привезете. Если вы готовы к этому – приезжайте, не готовы – не приезжайте. Все очень индивидуально.

В течение ближайших трех недель Чешская Республика намерена принять решение, каким образом заявит свои права на часть средств, заблокированных в швейцарских банках в связи с расследованием приватизации чешской Мостецкой угольной компании. Бернская прокуратура открыла дело Мостецкой угольной в 2005 году, и через пять лет, собрав надлежащие доказательства, сообщила чешской стороне о возможном нанесении ущерба в размере от 3,5 до 8,5 миллиардов крон (приблизительно от 140 до 340 миллионов евро). Кроме составления жалобы Чехии также предстоит разобраться, какая государственная инстанция виновна в том, что права на упомянутые деньги до сих пор не предъявлены.

Процесс приватизации чешской Мостецкой угольной компании начался в 1996 году. По данным бернской прокуратуры, в расхищении капитала фирмы виновны семь главных менеджеров, большая часть из которых чешские граждане. С декабря 1996 по апрель 2002 года, считают следователи, они перевели в Швейцарию и путем различных махинаций легализировали, как минимум, 7,5 миллиардов крон (300 миллионов евро). Чуть позже те же самые лица, будучи уже владельцами Мостецкой угольной компании, присвоили еще 4,5 миллиарда крон (180 миллионов евро). Связана с данной серией махинаций, уверены представители швейцарской юстиции, и восемь лет назад осуществившаяся продажа компании Škoda Plzeň. В связи с делом упоминаются и некоторые известные в Чехии имена, например, Мартин Роман, бывший шеф энергетического гиганта ČEZ, от которого Škoda Plzeň получала крупные заказы. Подозрения высказаны и в адрес некоторых министров правительства социал-демократического премьера Милоша Земана.

«Чешская Республика будет прилагать надлежащие усилия, чтобы расследование данного дела продолжалось. Мы не хотим его прятать под сукно. В сотрудничестве со швейцарскими следственными органами и судами, а также с чешскими органами юстиции, мы добьемся выяснения всех обстоятельств дела», — заявил нынешний премьер-министр Чехии Петр Нечас после встречи с верховным прокурором Павлом Земаном.

Глава Минфина Мирослав Калоусек Чехия обсуждает, как возможность подачи уголовной жалобы, так и гражданского иска. В обоих случаях это осуществит Министерство финансов под руководством Мирослава Калоусека.

Предстоит разобраться и в том, кто виноват, что на повторные призывы швейцарской юстиции присоединиться к осуществляемому уголовному расследованию, Чехия не реагировала ни в мае, ни в июле, ни в октябре 2010 года, ни в апреле года текущего.

«Необходимо проанализировать, была ли это ошибка или злой умысел», — подчеркнул премьер.

Премьер-министр Чехии Петр Нечас (Фото: ЧТК) Речь в данном случае идет о том, кто же первым должен был реагировать на депеши из Швейцарии — Министерство юстиции или Министерство финансов. Глава финансового ведомства Мирослав Калоусек, например, в связи с этим заявил, что для подачи жалобы или отказа от данной идеи, ему необходимо аргументированное заключение представителей чешской государственной прокуратуры.

Задумался премьер-министр Чешской Республики Петр Нечас и о проведении расследования приватизации Мостецкой угольной компании и чешскими следственными органами.

«Например, в 2004 году государственная прокуратура приказала полиции прекратить поиск бухгалтерской документации Мостецкой угольной компании, которая могла бы выявить течение финансовых средств и способы открытия счетов. Это весьма странные события, произошедшие в 2004 году».

Мария Бенешова На слова премьера немедленно отреагировала нынешняя зампредседателя парламентских социалистов Мария Бенешова, которая в 2004 году являлась главой Верховной прокуратуры. Бенешова настаивает, что свои обязанности выполняла в полном соответствии с законом.

«Дело мы тогда немедленно передали соответствующей прокуратуре. Далее я за этим уже не следила. Верховная прокуратура лишь требовала предоставления информации о принятых решениях. Насколько я знаю, расследование было приостановлено и обновлено лишь тогда, когда швейцарская сторона предоставила новые доказательства. Далее расследование продолжалось при верховном прокуроре Ренате Весецкой».

«Трэмпинг», «вандр» или «чундр» — в сегодняшних «Исторических прогулках» мы узнаем, что означают эти слова-синонимы в Чехии.

80 лет назад в пражских Виноградах прошел Первый общечешский съезд трэмпов – участников движения, получившего в Чехии и Словакии распространение после Первой мировой войны. Трэмпами называли себя люди, которые предпочитали проводить все свободное время в лесу. Одетые в оборванную военную одежду и ковбойские шляпы, трэмпы были безудержными мечтателями и романтиками, бредили Диким Западом и по вечерам пели у костра под гитару. Вот что на архивной записи Чешского радио 1977 года рассказывает трэмп со стажем Рудан Нога.

«После Первой мировой войны, после 28 октября 1918 года, произошел не только государственный переворот, но и переворот в сознании людей, рождались новые политические партии. В то же время родился и трэмпинг. Одна из самых значительных книг Джека Лондона «Белый клык» вышла в чешском переводе в 1911 году, но только после войны распространились «лондоновки» — брошюрки, которые очаровали нашу молодежь. Авантюрные истории из жизни золотоискателей, охотников и моряков привлекли многих, и вместе с нелюбовью ко всему официальному и стремлением к романтике способствовали появлению на свет молодежного движения трэмпинг».

Откуда же взялось слово «трэмп»?

«Сначала мы себя вообще никак не называли. О нас отзывались нелестно как о «диких скаутах», потому что мы практиковали вылазки на природу дикарями. Некоторые из нас именовали себя спортивными скаутами, но это название не прижилось. И только когда появилась очерк Лондона «Дорога» о трэмпах — рабочих, которые в поисках работы перемещались из города в город, мы тоже начали называть себя трэмпами»,

— рассказывает Рудан Нога.

Сначала трэмпы занимали заброшенные дачные домики и избушки лесничих, но постепенно, по примеру европейских колонизаторов Америки, стали строить собственные колонии на берегах Влтавы и Сазавы. Каждая колония имела собственного шерифа и знамя, после войны каждый уважающий себя трэмп носил нашивку T. O. (трэмповская колония) на левом рукаве.

«Первые колонии трэмпов начали возникать в 1919-1920 годах, строились они компаниями единомышленников – были среди них и девичьи коллективы, которые год за годом ездили с палатками на одно и то же место. Постепенно им надоедали палатки, и они начинали возводить первые домики, потом появились и срубы. Первая колония возникла в Штеховцах под названием «Потерянная надежда» — в местах, где в последние годы Первой мировой укрывались дезертиры из австрийской армии, так называемые «зеленые кадры». Тут же родились и первые песни трэмпов, которые передавались из уст в уста. Коллективное пение играло в движении трэмпов важную роль – люди с воодушевлением пели во время походов, в поездах и, прежде всего, у костров».

«Связующим звеном между колониями были песни и случайные встречи на вокзалах и в поездах. Каждая колония выбирала занятие по себе. В некоторых поселениях играли в карты и пили алкоголь, но символически, лишь для того, чтобы продемонстрировать, что трэмпы настоящие мужчины, в других курили трубки, занимались стрельбой или боксом. Не каждый трэмп был боксером, но каждый боксер был тогда трэмпом. Основателями первых боксерских клубов были трэмпы. То же самое можно сказать о стрельбе из лука, волейболе и гребле на каноэ – своим распространением в Чехии эти виды спорта тоже обязаны трэмпам. В некоторых колониях велись страстные дебаты об искусстве и литературе, декламировались стихи»,

— вспоминает трэмп Рудан Нога. По его словам, большой популярностью у чешских «бродяг» пользовался Сергей Есенин.

Трэмпинг было бы неправильно считать лишь хобби — он был настоящей жизненной философией для сотен тысяч чехословаков в пяти поколениях. Трэмпы считали непреложными ценностями дружбу и уважение к человеку, в частности, уважение к личной свободе каждого. Трэмпы были ярыми противниками общества потребления в его современном понимании, все попытки создать руководящие органы движения и ввести в него коммерческие элементы заканчивались провалом. Трэмпы понимали, что появление какой-либо организации, представлявшей их интересы, привело бы к перехвату инициативы государством. Никакого устава с прописанными правами и обязанности у движения не было, зато была масса неписаных правил, которые добровольно соблюдались всеми трэмпами. Например, огонь считался священным: в костер никто бы не позволил себе бросить окурок – это считалось настоящим оскорблением для всех собравшихся у костра, огонь даже во время дождя не разводился с помощью бензина. На месте стоянки трэмпов после их отъезда царила абсолютная чистота. Городских жителей, которые выезжали на природу на машинах, с презрением называли «мастниками», потому что после них в лесу оставался мусор и промасленные бумаги.

«В 1931 году наш безумный земский президент Хуго Кубат нанес движению трэмпов сокрушительный удар. Он издал запрет на совместный кэмпинг для лиц противоположного пола, за исключением семей, хождение в купальных костюмах, а также на распевание куплетов аморального содержания. В качестве наказания вводились штрафы и арест на срок 12-14 дней. Трэмпы восприняли это как запрет их движения и созвали 19 мая 1931 года большой народный лагерь в пражском Пивоваренном саду. Полиция разогнала собравшихся, произошло столкновением с полицейскими, которые въехали в толпу трэмпов. В конце концов, предписания Кубата были отменены, а сам он вскоре умер»,

— вспоминает Рудан Нога.

Наряду с другими подобными движениями (скаутским, Лигой лесной мудрости), трэмпинг подвергался гонениями как со стороны нацистского, так и коммунистического режима. Во время Второй мировой войны множество трэмпов участвовало в движении антинацистского сопротивления. Коммунистическая идеология в свою очередь не признавала свободомыслие, неформальность и восхищение западной культурой, свойственные движению трэмпов.

Сейчас трэмпинг в своем классическом варианте считается мертвым движением, хотя и продолжает жить в многочисленных трэмповских песнях. Многие чехи и словаки считают трэмпинг исключительно чехословацким феноменом, что, мягко говоря, спорно. Любопытно, что эмигранты-чехословаки распространили это движение по всему миру. Как поясняет сотрудник пражского Национального музея Петр Янечек,

«Трэмпинг прижился почти во всех странах, где имелась большая диаспора эмигрантов из Чехословакии. Например, в США, Канаде, Австралии, Швейцарии. Там тоже проводились «потлахи» — встречи трэмпов».

Арт-группа «Война», включающая не менее шестидесяти человек – это современная группа, которая создает искусство, альтернативное галерейному, и устраивает акции протеста, не похожие на традиционные шествия и митинги.

Алекс Плуцер-Сарно и Ян Сарна (Фото: Антонин Матейовски, Эва Груба) Впервые группы заявила о себе в 2007 году, когда закидала работников московского Макдональдса живыми котами с криками «Свободная касса!». Наибольший общественный резонанс вызвала акция, приуроченная к президентским выборам и представляющая собой массовую групповую оргию в одном из залов государственного биологического музея имени Тимирязева. Некоторые считают их хулиганами, а некоторые ценят их гражданскую позицию и считают их флагманами передового искусства. В Чехии, как оказалось, у группы «Война» много друзей. Недавно, при поддержке пражского мэра, они провели здесь презентацию, выставку и акцию протеста.

Алекс Плуцер-Сарно, медиа-художник группы «Война»:

— Мы приехали по приглашению моего друга Филипа Ремунды, который является куратором замечательного фестиваля «Йиглава». Мы были участниками этого фестиваля, показывали наши видео и рассказывали о наших работах.

— А о чем было ваше видео на Йиглавском фестивале?

Алекс Плуцер-Сарно (Фото: Антонин Матейовски, Эва Груба) — На Йиглавском фестивале мы показывали пять видео с наших акций, которые прошли в Москве и Петербурге в 2008-2010 годах, и рассказывали о нашем искусстве, поскольку наши видео – это тоже документализация жизни, жизни группы «Война» в России, которая занимается протестным стрит-артом.

— И как ваши ленты приняла чешская публика?

— Видео с наших акций всегда радует зрителей, потому что это действительно радикальное, действительно протестное и действительно интересное искусство. Ну, например, одна из самых известных наших акций называется «Хуй в плену у ФСБ». Группа вышла на Литейный мост в Санкт-Петербурге и за несколько секунд до его разведения нарисовала на поверхности моста 26 метров в длину и 27 метров в толщину гигантский фаллос. Через несколько секунд мост был разведен, и фаллос встал на высоту 65 метров – прямо в окна главного управления ФСБ по Петербургу и Петербургской области. Это был такой гигантский фак группы «Война» всей системе российской коррумпированной власти. Ну конечно, эта акция содержит определенный юмор и сатирические моменты, в то же время эта такая новая гигантская национальная идея. Ну конечно, эта акция всегда вызывает у публики веселье и смех, потому что сам масштаб, сам монументализм работы радует глаз зрителя.

— У вас здесь выставка «Vojna wanted», насколько я поняла?

Олег Воротников (в центре) и его жена Наталия Сокол — Да, наш друг Филип Ремунда, замечательный чешский режиссер документального кино (я очень люблю его фильмы) познакомил нас с галереей Art Wall, с Зузанной Степковой и Петром Мотикой, и мы сделали экспозицию на стене на набережной из восьми баннеров. Это часть большой общеевропейской акции под названием Vojna Wanted. Ее смысл сводится к тому, что группа «Война» преследуется в России. Олег Воротников и Леонид Николаев провели три с половиной месяца в тюрьме в этом году. Их, собственно, из тюрьмы вызволил британский художник Бэнкси, который заплатил залог. И Vojna Wanted – это акция протеста по поводу того, что Олег Воротников до сих пор в розыске. Мало того, он в розыске в Интерполе, несмотря на то, что российские коррумпированные копы во время последнего обыска конфисковали у него все заграничные документы, в том числе заграничный паспорт. То есть, он никак не может выехать из России. И эти же самые шизофренические копы отправили его в розыск Интерполу, чтобы его искали за рубежом. Ну понятно, что это абсолютный Кафка, бред, абсурд — искать за рубежом человека, который не может выехать из России. И наша акция – это протест. Мы везде помещаем огромные баннеры Олега Воротникова за решеткой, помогаем таким образом иронически искать Интерполу его за рубежом. Второй самый абсурдный факт заключается в том, что вообще по этим статьям уголовного кодекса России — 318 и 319 (это разжигание ненависти и вражды в отношение социальной группы полиции) вообще невозможно отправить кого-либо в розыск, не только в Интерпол, но даже в федеральный. То есть, все это в целом абсолютный абсурд в стиле моего любимого писателя Кафки.

— И еще какое-то у вас было мероприятие на Карловом мосту…

Фото: Яна Сарна — Это был просто такой наш жест. Мы при поддержке мэра Праги Богуслава Свободы распечатали большим тиражом баннер с портретом Олега Воротникова за решеткой. Часть баннеров по распоряжению мэра отправилась в пражское метро, и сами мы распечатали баннер шесть на восемь метров и вывесили его на Карловом мосту. Это тоже часть акции в знак протеста против не только преследования художников арт-группы «Война» в России, но и в целом – насмешка и протест против преследования вообще всех инокомыслящих в России и разрушении всех прав и свобод человека в России.

— Скажите, публика, которая присутствовала на вашей акции и на выставке – это чехи или больше русские?

— Публика, которая присутствовала на показе наших фильмов в Йиглаве, это были, конечно, чехи. А публика, которая собралась на открытии выставки в галерее ArtWall, это тоже была, конечно, чешская публика. И все наши слоганы, которые можно увидеть на набережной на больших четырехметровых баннерах, они сделаны не случайно по-чешски. Поскольку мы ориентировались на местный контекст, и одновременно выступили с небольшим протестом против коррупции и некоторого нарушения свобод людей, особенно меньшинств здесь, в Чехии. Там висят фотографии повешенных с нашей акции «Повешение в Ашане», и подписи — «Я не разжигал ненависть», «Я не был шпионом», «Я не оскорблял президента», «Я не продавал детей» и так далее, и так далее. С намеками на чешский контекст, где тоже, в общем-то, несколько национализм расцвел, и не всем меньшинствам здесь сейчас комфортно. И тоже есть своего рода проблемы, но, разумеется, не такого масштаба проблемы, которые происходят в России – там просто, как я уже сказал, абсолютная шизофрения власти.

Давид Черны — Вы знакомы, наверное, с творчеством Давида Черного, да? Чеха, который здесь устраивает различного рода перформансы и провокации против настоящего чешского правительства? Этот тот, который сейчас строит фонтан с 30 пенисами, символизирующими чешскую политическую сцену, и который раскрасил советский танк в розовый цвет…

— Да, замечательный художник, мне нравятся его проекты, хотя мои любимые группы – это, во-первых, Pode Bal. Мне очень нравится их проект с портретами коррумпированных чешских судей, нарисованных на холстах, и там же на холстах наклеена кошмарная информация о тех делах, которые вели эти же самые судьи в советское время против инакомыслящих. Это, конечно, хорошая пощечина судьям, которые почему-то до сих пор занимают свои должности, хотя в свое время сотрудничали с КГБ. И мне очень нравится группа Sto hoven, особенно их последний проект, который по-русски называется «Господин К», а по-чешски…Паничек?

— Гражданин К.

— Да-да. Вроде бы достаточно простой проект, когда художники собрали группу чехов стандартной внешности и поменяли у них у всех документы, и люди жили по чужим документам пол года. Один даже женился по этим подложным документам. Это показывает весь абсурд современной системы, которая пытается следить за людьми, там, брать отпечатки пальцев, делать какие-то биометрические паспорта, всех отслеживать. Вот эта система тотальной слежки, которая совершенно бессмысленна и которая просто не видит людей, реально не видит их проблем. То есть, можно всем людям поменять паспорта, и система начинает просто буксовать. Ну, в этом проекте заложен глубокий социальный смысл. Я считаю, что группа Sto hoven – одна из лучших чешских групп.

— А здесь в Праге вы не сталкивались с тем, чтобы вас кто-нибудь обвинял в дешевом эпатаже или что-нибудь подобное?

— Нет, конечно. Здесь все-таки…

— Я имею в виду русскую общину?

— Ну, мы стакивались с каким-то локальными вялыми высказываниями резко против группы «Война» со стороны проживающих здесь художников, но я думаю, что эти высказывания не представляют никакого исторического или художественного интереса. Это просто россияне, которые живут здесь, они не очень понимают российский контекст, утратили связь с российским контекстом, одновременно они совершенно не вписались в чешский контекст, и просто выпали из жизни.

В четверг на улицы чешских городов вышли не только люди, решившие отметить очередную, 22-ю годовщину «бархатной» революции. Сотни граждан решили в день государственного праздника выразить свой протест против политики правительства и ситуации в стране. Особенно крупная демонстрация прошла в Праге, у памятника святому Вацлаву.

Фото: ЧТК Началась акция протеста на Староместской площади с похорон демократических иллюзий: упряжка лошадей возила по площади гроб, символизировавший шансы на демократическое развитие страны, безвозвратно упущенные за последние 22 года. Протестующие, среди которых преобладали люди старшего поколения, не скрывали своего недовольства реформами правительства:

«Порядочных людей оставляют ни с чем, а политикам живется прекрасно».

«В этой республике ситуация все хуже и хуже».

«Мне больше всего понравился вон тот транспарант: «Если политики хотят экономить, им достаточно перестать красть, и тогда денег хватит всем».

Президент Вацлав Клаус на Национальном проспекте (Фото: ЧТК) На Вацлавской площади порядка тысячи демонстрантов приветствовали словенского философа Славоя Жижка, считающегося духовным отцом движения недовольных экономической ситуацией в мире. Лица некоторых участников акции закрывали маски Гая Фокса, ставшиеся отличительным знаком антиглобалистов.

Чешские политики тем временем сменяли друг друга у мемориальной доски на Национальном бульваре, посвященной событиям 17 ноября 1989 года. Неоднозначные реакции вызвала речь чешского президента Вацлава Клауса, который, вместо того, чтобы подчеркнуть важную роль «бархатной» революции в жизни чехов, говорил о значимости студенческой демонстрации 1939 года, разогнанной нацистами. В частности, Клаус отметил, что в 1989 году режим был настолько ослаблен, что свалить его не представляло большого труда, а вот нацизм в 1939 году был в расцвете сил, поэтому противостоять ему требовало большого мужества.

Фото: ЧТК Все газеты позднее процитировали и комментарии президента по поводу выступлений недовольных граждан.

«Наша задача заключалась не в том, чтобы каждому обеспечить счастье и богатство. Нашей задачей было сменить коммунистическую систему на нечто совершенно другое, и нам это удалось на все 100%».

Что конкретно пришло на смену коммунистическому режиму в стране, чешский президент не уточнил.

С высоты птичьего полета брненский спальный район Лесная ничем не отличается от других подобных районов, застроенных многоэтажными панельными домами. Ну, разве что зелени побольше. Но жители Лесной уверены, что их родной район заслуживает того, чтобы стать охраняемой памятной зоной. Почему?

Фото: Википедия Зачем брать под охрану исторические центры городов – всем понятно. Здесь буквально каждый камень дышит стариной. А вот идея провозгласить охраняемой зоной спальный район, застроенный безликими многоэтажками, — это что-то новенькое. И, скажем прямо, не особо понятное. Однако некоторые жители района Лесная – части второго по величине города Чехии Брно, считает, что их родной район достоен чести находиться под защитой государства. Потому что он единственный в своем роде в Чехии. Жители утверждают, что облику Лесной угрожают новые постройки. Историк архитектуры Зденек Лукеш объясняет, чем так исключительна брненская Лесная.

«Этот микрорайон возник в конце 1960-х-начале 1970-х годов, во время «Пражской весны», периода политической либерализации в Чехословакии. Это была попытка построить более «гуманное» место для жизни горожан. Архитекторы позаботились о том, чтобы жителям в этом районе жилось как можно удобнее, чтобы дома были в окружении зелени. Продуманной была и инфраструктура. Поэтому Лесная считается у нас самым лучшим панельным районом».

— А какие спальные районы строились до Лесной?

Зденек Лукеш «Они обычно занимали огромную территорию, дома располагались однообразными рядами, и внимание на пространство между зданиями практически не обращалось. Со временем этажность домов все возрастала. Хуже всего обстояло дело в период нормализации, когда в Праге были возведены районы Южный и Северный город. Они уже полностью потеряли свое «человеческое лицо», ориентироваться в них было очень сложно».

Почему же такие удобные районы как Лесная не прижились в Чехословакии? Как объясняет Зденек Лукеш,

«Давление на строительное производство постоянно росло. От строителей требовали сократить расходы на строительные материалы и монтаж зданий. Одинаковые серые многоэтажки возникали в словацких Кошицах и в Карловых Варах. Постепенно спальные районы становились все более анонимными, что играло на руку тоталитарному режиму».

Зденек Лукеш считает, что из всех чешских спальных районов только Лесная может претендовать на статус охраняемой памятной зоны. Что, однако, не означает полной стагнации архитектуры в районе.

«Я думаю, что полная «консервация» Лесной была бы ошибкой. Дома будут нуждаться в реконструкции, и новостройки могут привнести в район свежую струю. Все это может регулировать статус охраняемой зоны: он бы предотвращал серьезные вмешательства в структуру Лесной, но, с другой стороны, не мешал бы появлению новых зданий и ремонту существующих».

— Известны ли примеры микрорайонов с «человеческим лицом» в других странах?

Фото: Википедия «Такие примеры есть, но речь, в основном, идет о меньших по размеру комплексах зданий. В Финляндии в пятидесятые годы возник очень интересный лесной город Тапиола – сателлит города Эспоо, который являет собой пример того, как можно современное жилье органично вписать в природный ландшафт. У нас в стране тоже были попытки взять под охрану комплексы зданий, например, в Острове-на-Огржи с архитектурой сталинского типа, но достаточно качественной. Там тоже велась дискуссия о создании охраняемой зоны».

Одним из архитекторов, работавших над проектировкой брненской Лесной в 1960-х годах, был Виктор Рудиш. Он еще несколько лет назад пытался спасти самый лучший спальный район Чехии от разных строительных новшеств.

«Я предложил взять Лесную под охрану в 2004 году, чтобы предотвратить возведение новостроек в микрорайоне и снос некоторых зданий. Тогда мое предложение никто не поддержал, кроме управления по охране памятников – ни мэрия города, ни жители Лесной. За эти годы произошло то, чего я боялся: застройка Лесной подверглась значительным изменениям, два из четырех магазинов были снесены. Инициатива, с которой выступили жители района, по моему мнению, запоздала».

— Но разве не лучше поздно, чем никогда?

«Жители, желающие сделать свой район охраняемой зоной, заботятся, прежде всего, о своем спокойствии, о сохранении свободных пространств у своих домов. Эти люди думают лишь о ближайшем будущем, а не о концептуальном решении проблемы».

— А как проблему можно решить концептуально?

Фото: Википедия «Вопрос в том, можно ли в одном из городских районов сохранить невысокую густоту застройки, в то время, когда во всей стране ощущается нехватка площадей для новостроек. Раньше я думал, что Лесную можно взять под охрану как единое целое. Сейчас это уже невозможно. Можно добиться лишь того, чтобы изменение облика района не было полностью отдано в руки строительных учреждений, чтобы кто-то оценивал архитектурный уровень новых построек».

— Какие у вас воспоминания о проектировке Лесной?

«Лесная была одним из первых в своем роде спальных районов. В шестидесятые годы панельные многоэтажки только начинали строить, тогда еще не были введены строгие экономические нормативы, которые в последующие годы испортили первоначальную неплохую идею. Мы пытались спроектировать район как можно лучше и равнялись на скандинавский пример саттелитов, которые прекрасно вписывались в окружающую природу».

— С сегодняшней точки зрения, спальные районы – это добро или зло?

«Панельные районы возникали тогда не только в Чехословакии и других странах Восточного блока, но и на Западе. Социальная застройка предоставила огромному числу граждан достойное жилье – небольшое по площади, зато оборудованное по последнему слову техники. Такое решение жилищного вопроса в целом было позитивным, но в разных странах имело различные последствия. У нас уровень социальной застройки был достаточно высоким, лучшим подтверждением чему является брненская Лесная»,

— говорит архитектор Виктор Рудиш.

Фото: ЧТ24 И последний на сегодня вопрос мы адресовали историку Зденеку Лукешу. Пан Лукеш, есть ли надежда, что шаблонная застройка спальных районов в Чехии хотя бы в отдаленном будущем сменится более качественным жильем?

«О сносе конкретных панельных домов речь может идти, но полный снос всех типовых многоэтажек нереален. На это нет денег. Сначала нужно построить новое жилье для тех, кто сейчас живет в панельных домах, а это нереально по той причине, что спальные районы у нас огромных размеров».

Рубрика впервые вышла в эфир 10-го ноявря 2009 г., сегодня вы слышали ее репризу.

В Праге до 16 ноября в двенадцатый раз проходит самый крупный в Европе Международный фестиваль queer фильмов (New Queer Cinema) Mezipatra («Среди этажей»), то есть, картин о сексуальных меньшинствах. В сопроводительной программе киносмотра — ряд интересных выставок, включая «Третье известное гнездо», мастер-классов, дискуссий и лекций. Среди последних и «Queer» аспекты в чешском кино».

«Мэри и Мария» Одним из главных гостей фестиваля, напомню, является яркий представитель американского независимого кино, режиссер Тодд Хейнс. Во главе конкурсного жюри — Том Кейлин. В Прагу приехало и молодое женское трио режиссеров из США и Великобритании: Александра Рохо, Сабин Бернарди и Кэнчи Уичмэн.

«Александра Рохо представит свой фильм «Мэри и Мария» — это его международная премьера. Две сестры после смерти матери возвращаются в дом своего детства — поэтичный фильм, пронизанный страстью. Сабин Бернарди привезла в Прагу своих «Ромео и Ромео» — действие кинокартины, рассказывающей о мальчике, родившемся девочкой, и проблемах трансгендерного человека в отрочестве, происходит в Кельне на Рейне. Автор раскрывает непростую тему достаточно чутко. Режиссер из Великобритании Кэнчи Уичмэн также лично представит в Праге свой фильм «Не покидай меня», показывающий среду лондонских подростков, жизнь которых вращается вокруг алкоголя, наркотиков и вечеринок. Этот фильм — жесткий и беспристрастный взгляд извне, причем не лишенный юмора».

«Ромео и Ромео» Почему организаторы кинофестиваля негетеросексуальной тематики «Среди этажей» решили поменять подзаголовок смотра?

«Да, изначально подзаголовок нашего фестиваля гласил о смотре гей и лесбийских фильмов, однако по мере взросления фестиваля мы поняли, что этот подзаголовок не совсем точен. Среди ста тысяч зрителей, которые к нам ежегодно приходят, отнюдь не только одни геи и лесбиянки. Благодаря анкетам мы выяснили, что минимум половина наших зрителей гетеросексуалы, поэтому мы решили, что «queer» более приемлемо для тех, кто не хочет отождествлять себя исключительно с такими категориями как мужчина /женщина или гетеросексуальный/ гомосексуальный. И название «queer», на наш взгляд, является освобождением от традиционных гендерных ролей»,

— поясняет пресс-секретарь фестиваля Анна Вонявкова.

«Долина пчёл» Помимо новых и конкурсных картин на фестивальном поле, что, признаюсь, меня удивило, нашлось место и эпико-религиозной чешской киноленте 1967 года «Долина пчёл» Франтишека Влачила, действие которой, как и действие «Маркеты Лазаровой», названной лучшим чешским фильмом всех времен, происходит в XIII веке. За основу фильма был взят исторический роман Владимира Кернера.

«Мы покажем этот фильм по той причине, что его можно – и об этом зрители узнают из сопроводительных лекций чешского теоретика кино Лукаша Скупы – также воспринимать с позиций «queer» оптики и найти в фильме не только контекст гетеросексульных отношений. Двое мужчин вступили в монастырь крестоносцев и дали обеты Господу. Потом один из них убежал из монастыря и женился, второй монах отправился за ним и убил его жену, так отомстив за его предательство. И мы полагаем, что, возможно, в этой истории просматриваются также «queer» аспекты».

Сегодня мы продолжим начатый 2 ноября рассказ о проходящей в пражской Национальной галерее международной выставке «Свободное время. Утопия на границе обыденности».

Шахматы, изготовленные неизвестным заключенным в 40-й камере Замарстыновской тюрьмы. Полотно, хлеб, сажа, дерево, картон. (1945 — 1946 гг.) Очень весомым в рассмотрение этой темы мне представляется вклад трехчастной экспозиции «Русская рулетка. Драмы свободного времени и их репрезентация», связанной с российскими реалиями и подготовленной славистом Томашем Гланцем. Главная ее часть обращена к эстетическому достоянию ГУЛага. Что побудило куратора взяться именно за «лагерный» ключ, за дверную ручку прошлого для раскрытия темы досуга в России?

Томаш Гланц:

«Дело касается и прошлого, и настоящего: концепция всей выставки, которая состоит из некоторых экспозиций, состояла в следующей постановке вопроса: как свободное время вообще связано с искусством, и, прежде всего, какие есть возможности и в истории, и в современном состоянии искусства нащупать такие моменты, которые находятся на самой границе между реальной жизнью, бытом и искусством. И вот эта выставка, с точки зрения такого очень важного явления для современного мира как свободное время, как время, которое как бы стало пустым, когда нет ни работы, ни других естественных занятий, которыми люди столетиями занимались и не воспринимали часть своего времени как освобожденное от других видов деятельности и обязанностей – ищет ответ на вопрос, как это время связано с эстетической областью.

Мне показалось, что в русском опыте недавнего прошлого и также современности есть один такой специфической момент, который стоило бы затронуть. Момент некоторой зоны риска, такого напряженного контекста пограничного и радикального, который связан с историей ГУЛага и вообще репрессивной власти советской, когда люди в заключении, в абсолютной несвободе, каким-то парадоксальным образом располагали некоторым свободным временем».

Томаш Гланц Да, и в ГУЛаге существовали музыкальные коллективы, театральные труппы, культбригады, известно немало случаев, подтверждающих, что их репертуар не соответствовал партийным предписаниям. Между предписанной культурной работой в лагере и спонтанными проявлениями творческой направленности заключенных существовала пропасть.

«Из лагерей вывозили стихотворения, объекты, рисунки, которые возникали как искусство, а не для утилитарного употребления, как что-то красивое, что противостояло условиям, в которых они находились. Лагерная эстетика стала центральной частью выставки, и с двух сторон ее сопровождают уже проекты современных художников».

В экспозиции есть и ряд предметов прикладного назначения –например, гребень, которым очесывали лесные плоды или – это касается уже более позднего периода времени, но на этой выставке также можно видеть самодельные антенны, для построения которых использовались вилки — они оказались, как я читала, в шкафу у мамы одного из инициаторов создания этих антенн, которые предназначались для того, чтобы ловить дециметровые волны.

«Да, вы совершенно правы – кроме центральной части, где находятся предметы из ГУЛага, включая мраморную модель первого мавзолея, включая куклы или портреты зэков, сделанные из хлеба и тому подобное как рисунки, вышивки – кроме таких предметов включены два проекта современных художников и один из них, который вы упомянули, с антеннами из вилок, с самодельным устройством для производства самогона и т. д. – это часть коллекции современного художника Владимира Архипова, который собирает самодельные вещи в русской провинции, и не только в русской — во всем мире. Его коллекция состоит из многочисленных частей из арабского мира, Южной и Северной Америки, Швейцарии, а сейчас уже даже и из Чехии.

«Чифирбак» — эмалированная кружка (от чифир, или чифирь — особым образом вываренный чай, употребляемый в качестве наркотического средства) Несмотря на то, что это занятие не является специфическим русским, для выставки была выбрана именно русская коллекция самоделок, где представлены предметы чисто бытового предназначения

«…которые люди производят без эстетических намерений, как-то лепят у себя дома, но вторично у этих предметов оказывается некая эстетическая ценность, поскольку они оригинальны и являются результатом некоего творческого начала этих людей, которые иногда по необходимости, иногда просто из избытка какого-то воображения производят — что-то абсолютно новое, предметы, которые выходят за рамки своей эмпирической практики».

А скажите – вот ведь чехи тоже славятся как такие všeumělé, как мы говорим по-чешски, как люди очень изобретательные, что касается различных ручных поделок – известно ли о существовании какой-либо аналогичной чешской коллекции или попытке сосредоточить в одном месте предметы, которые также возникали отчасти в связи с дефицитом, бытовавшим в период «нормализации», отчасти – у некоторых – и из-за ограниченных финансовых возможностей.

«Да, да, и в Чехии есть люди, которые связаны с изобразительным искусством и занимаются именно такими вещами. Одного из них мы как раз связали с Владимиром Архиповым, который приезжал на выставку и участвовал в ее открытии, и они потом провели вместе несколько дней, путешествовали по Чехии. Владимир Архипов был в восторге, поскольку ему удалось найти и в Чехии, конечно, такие уникальные сумасшедшие предметы, которые выходят за рамки быта и производства, не сделаны ни на одной фабрике мира и являются осуществлением человеческих мечтаний и — одновременно — человеческой нужды и воображения».

Возвращаясь еще к лагерной эстетике — раз мы уже взялись за поиск определенных параллелей в чешской и российской среде — в Чехии также существовали места заключения в прошлом веке, где у людей появлялось свободное время. Кто-нибудь взялся за каталогизацию или в каких-либо экспозициях собраны подобные предметы, которые могли бы многое рассказать о своих авторах и об атмосфере того времени?

«Тут надо учитывать такую историческую разницу — да, и в Чехословакии, особенно в 50-е годы, существовала система лагерей, но, тем не менее, это несопоставимо с советским «архипелагом ГУЛаг». Лагерный контекст Чехословакии больше напоминал преследования политической оппозиции в форме тюремного заключения, а в Советском Союзе лагерная система создает абсолютно уникальный контекст, где часто территория одного лагеря занимает такую же площадь, как и некоторые европейские страны, где в рамках страны выделена огромная отдельная площадка, на которой формируется какая-то другая жизнь, включая эстетическую деятельность.

В Чехословакии существуют, конечно, аналогичные явления — например, есть исследования о тюремном самиздате, о журналах, открытках и текстах, которые распространялись внутри тюремной системы. Это особая увлекательная тематика, которой занимаются некоторые исследователи, но все таки то, что представляет собой виртуальный музея ГУЛага, который был создан в России (мы сотрудничали с петербургским отделением общества «Мемориал», которое курирует огромная коллекцию, которая постоянно растет), — о чем-то аналогичном в Чехии мне неизвестно».

Мы еще не упомянули об одной из составных частей экспозиции — в каталоге, изданном к данной выставки вы сформулировали ее как «Хобби как составная часть приговора смерти». Речь идет о проекте Богдана Мамонова, которого в России знают, и его работы были выставлены в рамках Московской биеннале года три назад.

Вы совершенно правы – это третья часть, которая занимается вопросом памяти в связи с креативностью и в связи с границей между эстетической деятельностью и бытом, которая в данном случае действительно является составной частью машины смерти. Это работа, в которой Богдан Мамонов обрабатывает архив своего деда — он был немецким инженером, работающим на территории России в нaчалe XX века и увлекающимся стереоскопической фотографией. На досуге он снимал людей, проводящих свободное время где-то за городом, снимал посредством новой технологии стереоскопической фотографии, привозил из Западной Европы соответствующие приборы, чтобы эти фотографии можно было смотреть.

В итоге это хобби в послереволюционное время – он должен был прекратить эти занятия, так как в обстановке Гражданской войны, конечно, не мог позволить себе такую роскошь и в тридцатые годы попал в так называемое дело инженеров – оно стало приговором, поскольку его, как представителя буржуазии, назвали врагом народа. Он исчезает во время репрессий и погибает – мы не знаем точно, где. Богдан Мамонов специально для пражской выставки написал акварели, которые воспроизводят сюжеты фотографий его родственника, он привез графику и негативы этих старых стереоскопических фотографий и в рамках пражской Национальной галереи построил такую комнату — здесь весь этот контекст как-то разыгрывается и дополняется также фильмом, который пытается воспроизвести эффект стереоскопической фотографии».

У меня было впечатление, что в данном случае удалось нечто вроде активизации машины времени, которая возвращает нас в прошлое – благодаря усилиям Мамонова.

«Наверное, Ваше впечатление обрадовало бы художника».

Международный проект «Свободное время. Утопия на границе обыденности», организованный Национальной галерей в Праге, представляет явления, объединения и творческие позиции, формировавшие жизненный стиль общества или послужившие толчком к изменению обыденных понятий. О выставке, проходящей в одном из объектов галереи, Ярмарочном дворце, мы беседовали с ее координатором Светланой Михайловой.

Первый шериф трэмпского лагеря Dashwood Светлана Михайлова:

«Помимо пражской Национальной галереи участие в проекте приняла Болгарская и Латвийская национальные галереи, а также галерея при шведском университете в Умее. Как и в случае остальных проектов, поддерживаемых Европейским Союзом, так и в данном присутствует стремление не только к сотрудничеству с международными институциями, но и к мотивированию в том, что касается сбора материала и исследований на избранную тему в отдельных странах».

Каждая из сторон-участниц организовала у себя в стране выставку на данную тему и подошла к теме по-своему. Проект уже был с успехом реализован в Швеции, Латвии и Болгарии, Чехия, в плане выставочного проекта, призвана поставить в нем точку.

«Чифирбак» — эмалированная кружка (от чифир, или чифирь — особым образом вываренный чай, употребляемый в качестве наркотического средства) «Например, в Болгарии сосредоточились скорее на чистом искусстве, шведы анализировали способ использования свободного времени, латыши подвергли исследованию период 60-х годов прошлого века, когда в Латвии получили широкое распространение всевозможные медитативные техники, которые нашли отражение также в творчестве многих деятелей искусства. И, на мой взгляд, латвийская выставка удалась. Пражская Национальная галерея сосредоточилась скорее на социологическом аспекте феномена использования свободного времени, а не только на культурном».

И именно в этом состоит основное отличие пражского выставoчного проекта от выставок в Латвии, Швеции или, например, Болгарии?

Шахматы, изготовленные неизвестным заключенным в 40-й камере Замарстыновской тюрьмы. Полотно, хлеб, сажа, дерево, картон. (1945 — 1946 гг.) «Можно сказать, что выставка, которая проходит в Национальной галерее, самая большая из них и является международной. Мы сосредоточили внимание не только на различные стороны досуга в Чехии, но также призвали к сотрудничеству кураторов из Европы. Очень интересен проект голландского куратора Геррита Яна де Рука. Он подготовил выставку документов художественного объединения Provo, существовавшего в Голландии в 60-е годы, и на нашей выставке можно увидеть плакаты, манифесты и фильмы того времени, объединенные темой «Молодежные организации в Нидерландах с 1965 года».

Вы также не обошли вниманием Россию – одна из частей посвященной ей экспозиции обнажает целый исторический пласт, который не мог сформироваться нигде, кроме «архипелага ГУЛага».

Томаш Гланц «Да, это экспозиция «Русская рулетка. Драмы свободного времени и их репрезентация», которую подготовил отличный филолог Томаш Гланц, специалист по русской культуре и литературе — по моему мнению, этот проект самый интересный. Я думаю, что артефакты, созданные в ГУЛаге, показываются впервые в истории за пределами России – это, например, спички, кружки, шахматы, или миниатюрные портреты тех, с кем их авторам доводилось отсиживать срок — они выполнены очень искусно, а также мозаика портрета Сталина».

К теме «Русской рулетки» мы вернемся на следующей неделе, а пока пройдемся еще по залам Национальной галереи.

Группа трэмпов «Манесацы» (Mánesáci) в лагере над рекой Малшей (1934 — 1935 гг.) Самый масштабный проект в рамках исследования досуга весьма подробно знакомит с таким уникальным и очень популярным в Чехии явлением, каким является своеобразная культура и движение трэмпинг — оно связано с пребыванием на природе. Проект, в котором отдельно освящается такая тема как скрытое начало иной культуры в трэмпской деятельности чешских художников периода авангарда, подготовлен коллективом авторов: Томашем Влчеком, Миланом Книжаком, Ярославом Бобром Поланецким и Павлом Варжекой. А пока вопрос куратору русской экспозиции Томашу Гланцу:

— Как, на ваш взгляд, вписывается в международный проект тема чешского трэмпинга?

• Карел Дворжак (с рыбой)…
• Трэмпский лагерь над…
• Трэмпский лагерь над…
• Трэмпский лагерь над…
• Винценц Маковски и Эмиль…
• Эмиль Филла с собакой…
• Адольф Хоффмайстер,…
• Парафраз картины «Св….
• Йозеф Новак представляет…
•  

«Выставка тематически, безусловно, любопытна, вот только я не знаю, насколько в рамках русского языка понятно слово «трэмпинг», может быть, мы объясним в начале, что это движение в начале XX века и в междувоенный период, а потом и после войны – движение продолжается до сих пор: люди создают какой-то свой, утопический стиль жизни, свою утопическую страну где-то за городом на природе, отправляются туда, ездят туда на выходные в турпоходы. Создают там песни, строят турпалатки и, по образцу каких-то американцев XVIII-XIX веков, живут таким естественным образом жизни. И вот Милан Книжак и Томаш Влчек показывают этот контекст со своей музыкой, своими стихами, письменностью, своим своеобразным предметным миром как такую утопию, когда люди как бы покидают цивилизацию, покидают как раз мир быта и отправляются на несколько дней или летом, может, и на несколько недель в вымышленный мир и там осуществляют свои мечты».

Послушайте отрывок из песни – это оригинальная запись трэмпских песен, которая прилагается к каталогу, изданному чешской Национальной галерей по случаю этого проекта.

«Русская экспозиция построена на жестком противопоставлении — с одной стороны, свободного времени, которое мы себе представляем как счастье, какое-нибудь расслабление, что-нибудь такое веселое и беззаботное, и русская выставка как раз показывает противоположную сторону, как бы обратную сторону этой медали. Это свободное время как драма, как зона, связанная с риском и даже опасностью для жизни. Трэмпинг же более подчеркивает такую сторону жизни, когда люди на досуге создают какую-то другую страну, которая отчасти является фиктивной», — сравнивает две части одного проекта Томаш Гланц, беседу с которым мы продолжим в рубрике «Богема» на следующей неделе.