В нашей сегодняшней рубрике «Богема» мы познакомимся с человеком, чья профессия – актер. Несмотря на то, что к своим 29 годам он построил значительную карьеру не только в кино, но и на подмостках нескольких пражских театров, «звездная болезнь» — это то понятие, которое к нашему герою применить невозможно. Итак, устраивайтесь поудобнее – у нас в гостях Криштоф Гадек.
Криштоф Гадек Криштоф Гадек – актер необычный. Его герои всегда обаятельны, и даже если сначала не производят особого впечатления, то к концу фильма неизменно проникаешься к ним особой симпатией. Неудивительно, что поклонниц у него, хоть отбавляй. Однако, дело тут не только в приятной внешности, есть в этом человеке, что-то такое, что заставляет поверить его персонажам. Наверное, это и называется «вершинами мастерства». Меня всегда интересовало, отделяют ли сами актеры себя от своих героев, и вообще, что для них актерство – профессия или образ жизни?
«Наверное, и то, и другое. Профессия – в рамках того, что некоторые актеры зарабатывают на жизнь исключительно игрой. А образ жизни, безусловно, тоже, потому что если нет репетиций, или вечером я не играю в театре, — например, в настоящее время у меня немного работы, — то сразу образуется много свободного времени. А с ним человек тоже должен научиться распоряжаться.
В прессе часто появляется информация о том, что актерское будущее Криштофа Гадека было предрешено еще с детства, когда по инициативе своей матери кинопублицистки Яны Гадковой он стал посещать Детский радио-хор Дисмана. Вскоре он поступил в Пражскую консерваторию для того, чтобы посвятить себя изучению актерского мастерства уже профессионально. Может сложиться впечатление, что у бедного мальчика украли детство, однако, сам Криштоф так не считает.
Матей Гадек «Да нет же, это совершенно не так. Нас со старшим братом Матеем, который тоже стал актером, мама отправляла в такие драматические кружки, чтобы мы могли в течение дня израсходовать всю свою энергию, надурачиться, чтобы потом вечером дома мы вели себя поспокойнее. Ну, а в итоге, к нашему счастью, или к родительскому несчастью, нам это дело понравилось, так что мы на этом выборе и остановились. Если предположить, чем бы я занимался в жизни, если бы не поступил в консерваторию, то, наверное, я бы пошел в гимназию. Думаю, что мне бы было интересно заниматься каким-нибудь ремеслом, работать руками, например, стал бы плотником или стелил бы полы».
Но ни сталеваром, ни плотником Криштофу стать не посчастливилось. Посему приходится как-то справляться с имеющимся. Вообще, надо сказать, что известность пришла к актеру только в 2001 году после того, как на экраны чешских кинотеатров вышел фильм «Темно-синий свет» о чешских летчиках, которые в период Второй Мировой войны воевали в рядах RAF на территории Великобритании. История о войне, но в основном о любви, дружбе, а также о том, во что любовь может дружбу превратить. Я поинтересовалась у Криштофа Гадека, испытывал ли он патриотические чувства, исполняя роль юного пилота Карела Войтишка?
«Во мне этот фильм действительно вызвал патриотические чувства, потому что мы встречались с ветеранами, изучали тот период. А в прошлом году на экраны вышел еще один фильм – «Три сезона в аду». Этот фильм уже о 1950-х годах, и это тоже love story, но на фоне политических событий, связанных с 1948 годом. Он тоже пробудил во мне патриотические чувства, или, по крайней мере, заставил на эту тему задуматься».
«Темно-синий свет» Кстати, на момент съемок фильма «Темно-синий свет» Криштофу было всего-то 17 лет. Вы, наверное, догадываетесь, что нормальный молодой человек в этом возрасте имеет помимо работы и иные увлечения, например – повеселиться с друзьями. Но съемочный процесс все же требует определенной концентрации, посему к актеру Гадеку был приписан «наставник», между прочим, украинского происхождения, по имени Микола Гейко. Сначала Криштофу все это дело не слишком нравилось – что еще за надзиратель? Однако потом они настолько прониклись взаимопониманием, что Гейко даже стал другом семьи. Но пусть лучше наш герой расскажет об этом сам.
«Где-то до 16 лет он жил на Украине, а потом переехал вроде бы в Москву, где изучал актерское мастерство, кукольный театр, театральную и кинорежиссуру. А Ян Сверак, режиссер фильма «Темно-синий свет» знал его еще со времен съемок фильма «Коля». Тогда ему нужен был кто-то, кто бы нашел русского мальчика, и он узнал о Миколе. Тот уже имел большой опыт в кинематографе в качестве актера и режиссера, он-то и помог найти Андрея Халимона. Потом он уже так и остался на съемочной площадке, потому что, надо сказать, он умел очень хорошо работать с детьми. Например, та сцена в «Коле», когда мальчик сидит в ванне и воображает, что душ – это телефонная трубка, так вот тогда он специально сломал его любимую игрушку, чтобы слезы были настоящими. Ну, а так как его мастерство уже себя проявило, Миколу пригласили и на «Темно-синий свет», потому что, во-первых, когда начались съемки, мне было 17 лет, и у меня еще не было столько опыта, а, во-вторых, Ян Сверак знал, что у него не будет времени вытаскивать из меня эмоции. Ну, и потом мы сдружились, и даже работали вместе еще в одном фильме».
Микола Гейко У каждого актера, наверняка, должна быть какая-либо исполненная им роль, которая вызывает гордость, или, как минимум, ощущение хорошо выполненной работы. Криштоф Гадек – не исключение.
«Конечно, это «Темно-синий свет», там было здорово, там были самолеты. Это был военный фильм, а тогда мне только исполнилось 18 лет, и я, в сущности, не воспринимал это как съемки, может, еще и потому что там со мной был Микола. Для меня это были длинные каникулы, я перестал ходить на учебу, потому что все это занимало очень много времени. Потом, конечно, стоит упомянуть последний фильм «Три сезона в аду». К этому фильму я тоже очень долго готовился, и мне была ужасно интересна тема. Ну и еще назову комедию «Ягоды». В этом случае у меня приятные воспоминания, потому что дело происходило в Моравии, и были очень легкие съемки, никаких тяжелых эмоциональных сцен».
Мне всегда казалось, что если человек становится актером, то он уже не может спокойно расслабиться, придя в кино, а будет все время смотреть, что и как в нем снято, где ошибки, как снималась определенная сцена и так далее. Криштоф Гадек мои сомнения развеял – он спокойно смотрит фильмы, правда, все-таки, если речь идет о современном чешском кинематографе, он обращает внимание на технические моменты. И вот еще один момент, а не бывает ли у актера депрессий, если он слишком долго сидит без дела?
«Три сезона в аду» «Это правда, что отдых не должен слишком затягиваться. Потому что в таком случае я уже начинаю задумываться, а не пора ли приступить к чему-то глобальному. Но, как правило, так и получается. Обычно паузы не затягиваются дольше, чем на полгода. Потом опять новый проект, например, фильм, который занимает три четверти года, а потом еще какое-то время он во мне живет, идет постпродукция, рекламная кампания и так далее. Но мне это не мешает, наоборот, у меня в периоды перерывов остается время на свои дела. Тогда я могу путешествовать и участвовать в меньших проектах, например, на радио или в дубляже».
Как я уже сказала в самом начале передачи, для меня Криштоф Гадек – актер очень необычный. Прежде всего, из-за впечатления, которое производит его игра на протяжении всего фильма. Причем, ситуация повторяется из раза в раз. Сначала возникает всегда один и тот же вопрос: что этот человек делает? Разве можно так играть? Через 15 минут к его персонажу проникаешься едва уловимой симпатией, через полчаса думаешь: да, вот это актер! А под конец фильма едва сдерживаешься, чтобы не закричать «Верю!». Я потребовала от Криштофа объяснений – что с ним происходит?
«Три сезона в аду» «Не знаю, но у меня есть теория, что в момент, когда снимается первый кадр какого-либо персонажа и, одновременно, он является первым кадром фильма – это очень важно. Даже я, когда смотрю какой-нибудь фильм, всегда пройдет 10-15 минут, прежде чем я привыкну к персонажу. Мне кажется, что если в фильме происходит дальше какое-то развитие, — а оно происходит, — то человек не может выплеснуть все эмоции прямо в первом кадре, чтобы осталось еще что-то на целый фильм. Я думаю об этом, когда играю роль».
Наверное, фильм получается хорошим тогда, когда режиссер сумеет найти контакт с актерами. В отношении режиссера Яна Сверак Криштоф Гадек высказывается с большим воодушевлением – в особенности ему нравится, что у режиссера есть всегда четкое представление о том, что он хочет снять. Кроме Сверака актер упомянул также молодого чешского режиссера Томаша Баржину, снявшего фильм «Ягоды».
«2-Ягоды» «Он такой незаметный, практически интроверт, хотя таковым и не является, но может производить такое впечатление. Он очень мягкий. Мне очень нравилось, что у него потрясающее чувство деталей – человек часто видит какую-то вещь, но не остановится, чтобы ее рассмотреть. Баржина умеет всегда эту вещь очень красиво возвысить. Еще я бы назвал Томаша Машина, режиссера «Трех сезонов в аду». Мне он симпатичен не только визуально, но и в том, что он мне говорил по поводу актерской работы. Это оказывалось всегда очень по делу, и было, конечно, жалко, что это не пришло в голову мне самому. И в конце упомяну Патрика Хартла, театрального режиссера, который ставил популярный спектакль «Выпускник», и с которым мы начинаем репетировать новый спектакль «Частный скандал». Вообще же скажу, что мне хорошо работалось с этими людьми, потому что они все очень приятные, и съемки проходили всегда ровно и без проблем. Они очень позитивные люди, и это было здорово».
Ну и в заключение – вопрос о высших материях. Во что верит человек, судьба которого на данном этапе складывается весьма удачно?
«У меня это четко не определено. Но, например, я верю в случай. Случай в жизни важен, или, как говорится, оказаться в нужное время в нужном месте. Так что в случай я верю, а в судьбу… В судьбу, пожалуй, тоже. Думаю, что между людьми что-то существует. Что-то, что иногда управляет их судьбами. Но это не религия, или же я не думаю, что это религия».