«Трэмпинг», «вандр» или «чундр» — в сегодняшних «Исторических прогулках» мы узнаем, что означают эти слова-синонимы в Чехии.
80 лет назад в пражских Виноградах прошел Первый общечешский съезд трэмпов – участников движения, получившего в Чехии и Словакии распространение после Первой мировой войны. Трэмпами называли себя люди, которые предпочитали проводить все свободное время в лесу. Одетые в оборванную военную одежду и ковбойские шляпы, трэмпы были безудержными мечтателями и романтиками, бредили Диким Западом и по вечерам пели у костра под гитару. Вот что на архивной записи Чешского радио 1977 года рассказывает трэмп со стажем Рудан Нога.
«После Первой мировой войны, после 28 октября 1918 года, произошел не только государственный переворот, но и переворот в сознании людей, рождались новые политические партии. В то же время родился и трэмпинг. Одна из самых значительных книг Джека Лондона «Белый клык» вышла в чешском переводе в 1911 году, но только после войны распространились «лондоновки» — брошюрки, которые очаровали нашу молодежь. Авантюрные истории из жизни золотоискателей, охотников и моряков привлекли многих, и вместе с нелюбовью ко всему официальному и стремлением к романтике способствовали появлению на свет молодежного движения трэмпинг».
Откуда же взялось слово «трэмп»?
«Сначала мы себя вообще никак не называли. О нас отзывались нелестно как о «диких скаутах», потому что мы практиковали вылазки на природу дикарями. Некоторые из нас именовали себя спортивными скаутами, но это название не прижилось. И только когда появилась очерк Лондона «Дорога» о трэмпах — рабочих, которые в поисках работы перемещались из города в город, мы тоже начали называть себя трэмпами»,
— рассказывает Рудан Нога.
Сначала трэмпы занимали заброшенные дачные домики и избушки лесничих, но постепенно, по примеру европейских колонизаторов Америки, стали строить собственные колонии на берегах Влтавы и Сазавы. Каждая колония имела собственного шерифа и знамя, после войны каждый уважающий себя трэмп носил нашивку T. O. (трэмповская колония) на левом рукаве.
«Первые колонии трэмпов начали возникать в 1919-1920 годах, строились они компаниями единомышленников – были среди них и девичьи коллективы, которые год за годом ездили с палатками на одно и то же место. Постепенно им надоедали палатки, и они начинали возводить первые домики, потом появились и срубы. Первая колония возникла в Штеховцах под названием «Потерянная надежда» — в местах, где в последние годы Первой мировой укрывались дезертиры из австрийской армии, так называемые «зеленые кадры». Тут же родились и первые песни трэмпов, которые передавались из уст в уста. Коллективное пение играло в движении трэмпов важную роль – люди с воодушевлением пели во время походов, в поездах и, прежде всего, у костров».
«Связующим звеном между колониями были песни и случайные встречи на вокзалах и в поездах. Каждая колония выбирала занятие по себе. В некоторых поселениях играли в карты и пили алкоголь, но символически, лишь для того, чтобы продемонстрировать, что трэмпы настоящие мужчины, в других курили трубки, занимались стрельбой или боксом. Не каждый трэмп был боксером, но каждый боксер был тогда трэмпом. Основателями первых боксерских клубов были трэмпы. То же самое можно сказать о стрельбе из лука, волейболе и гребле на каноэ – своим распространением в Чехии эти виды спорта тоже обязаны трэмпам. В некоторых колониях велись страстные дебаты об искусстве и литературе, декламировались стихи»,
— вспоминает трэмп Рудан Нога. По его словам, большой популярностью у чешских «бродяг» пользовался Сергей Есенин.
Трэмпинг было бы неправильно считать лишь хобби — он был настоящей жизненной философией для сотен тысяч чехословаков в пяти поколениях. Трэмпы считали непреложными ценностями дружбу и уважение к человеку, в частности, уважение к личной свободе каждого. Трэмпы были ярыми противниками общества потребления в его современном понимании, все попытки создать руководящие органы движения и ввести в него коммерческие элементы заканчивались провалом. Трэмпы понимали, что появление какой-либо организации, представлявшей их интересы, привело бы к перехвату инициативы государством. Никакого устава с прописанными правами и обязанности у движения не было, зато была масса неписаных правил, которые добровольно соблюдались всеми трэмпами. Например, огонь считался священным: в костер никто бы не позволил себе бросить окурок – это считалось настоящим оскорблением для всех собравшихся у костра, огонь даже во время дождя не разводился с помощью бензина. На месте стоянки трэмпов после их отъезда царила абсолютная чистота. Городских жителей, которые выезжали на природу на машинах, с презрением называли «мастниками», потому что после них в лесу оставался мусор и промасленные бумаги.
«В 1931 году наш безумный земский президент Хуго Кубат нанес движению трэмпов сокрушительный удар. Он издал запрет на совместный кэмпинг для лиц противоположного пола, за исключением семей, хождение в купальных костюмах, а также на распевание куплетов аморального содержания. В качестве наказания вводились штрафы и арест на срок 12-14 дней. Трэмпы восприняли это как запрет их движения и созвали 19 мая 1931 года большой народный лагерь в пражском Пивоваренном саду. Полиция разогнала собравшихся, произошло столкновением с полицейскими, которые въехали в толпу трэмпов. В конце концов, предписания Кубата были отменены, а сам он вскоре умер»,
— вспоминает Рудан Нога.
Наряду с другими подобными движениями (скаутским, Лигой лесной мудрости), трэмпинг подвергался гонениями как со стороны нацистского, так и коммунистического режима. Во время Второй мировой войны множество трэмпов участвовало в движении антинацистского сопротивления. Коммунистическая идеология в свою очередь не признавала свободомыслие, неформальность и восхищение западной культурой, свойственные движению трэмпов.
Сейчас трэмпинг в своем классическом варианте считается мертвым движением, хотя и продолжает жить в многочисленных трэмповских песнях. Многие чехи и словаки считают трэмпинг исключительно чехословацким феноменом, что, мягко говоря, спорно. Любопытно, что эмигранты-чехословаки распространили это движение по всему миру. Как поясняет сотрудник пражского Национального музея Петр Янечек,
«Трэмпинг прижился почти во всех странах, где имелась большая диаспора эмигрантов из Чехословакии. Например, в США, Канаде, Австралии, Швейцарии. Там тоже проводились «потлахи» — встречи трэмпов».