На днях небольшая группа иностранцев отправилась из Праги в восточночешские Бескиды – к чешско-польским границам. Для них это путешествие стало одновременно и путешествием в прошлое. Сестра и брат Мэри и Георг Якши решили отправиться по следам своего отца Венцеля Якша – судетонемецкого социал-демократа, который в марте 1939 года, рискуя жизнью, бежал от нацистов в Польшу, а оттуда в Великобританию. Венцель Якш был яростным борцом с фашизмом, депутатом чехословацкого парламента, а после войны – немецкого Бундестага.
Венцель Якш Дети Венцеля Якша – Георг и Мэри, родились уже после окончания Второй мировой войны в Великобритании, где их отец нашел приют после бегства из родной Чехословакии. Они и другие члены семьи Якша съехались в Прагу из разных стран, чтобы пройти тот самый путь, который прошел Венцель Якш в 1939 году, после оккупации Чехословакии гитлеровскими войсками. Задачу им облегчают воспоминания отца под названием «Прощание с Богемией», где он подробно описывает свою опасную дорогу из Праги к польским границам.
«Для нас это путешествие в прошлое нашей семьи. Мы постараемся пережить драматичные дни из жизни нашего отца, следуя, как можно более точно, по его следам. Мы уже побывали в британском посольстве и теперь собираемся пешком пересечь Бескиды, как наш отец, который пробирался к польским границам на лыжах, в метель, по глубокому снегу. Я думаю, что после этого мы сможет лучше понять, кем был наш отец, почему он совершал те или иные поступки и как его воспринимали окружающие»,
— рассказывает Георг Якш, который побывал на Радио Прага вместе со своей сестрой. Дело в том, что именно на сайте нашей радиостанции дети политика нашли старые записи выступлений своего отца. Вот, например, отрывок из его выступления в сентябре 1938 года, за две недели до подписания Мюнхенского соглашения, отдавшего Чехословакию на растерзание Гитлеру.
Мюнхенское соглашение «В любом случае должны быть изобретены формы достойного и мирного сосуществования наций. Не только в нашей стране, но и по всей Европе. Взгляды обеспокоенного мира прикованы к нашему несчастному пограничью. Вспыхнет ли здесь пламя нового мирового пожара или мы передадим другим странам послание мира? Этот робкий вопрос все обращают к нам. И от нас зависит, как мы на него ответим».
Венцель Якш родился в 1896 году в Южной Чехии. В Первой мировой войне он был тяжело ранен, после возвращения с фронта работал журналистом в газете «Социал-демократ», издаваемой Немецкой социал-демократической партией ЧСР. В 1938 году он возглавил эту партию, но возродить популярность идей социал-демократии среди судетских немцев уже не успел.
В ноябре 1937 года, когда слово «война» слышалось все чаще и напряжение между чехами и судетскими немцами росло, Венцель Якш выступил с этой речью:
Мэри и Георг Якш «Мы пограничный народ, которому в случае войны грозит в тысячу раз большая опасность, чем гражданам Соединенных штатов. Каждый судетский немец, в котором осталась хоть капля ответственности, должен помнить об этом. Еще есть время услышать слова Совести и Разума. Хотя некоторые страны уже захлестнуло военное неистовство, общеевропейской войны, которая должна вылиться в мировую войну, еще можно избежать».
Выступления Венцеля Якша проникнуты политическим пафосом, свойственным многим ораторам предвоенного времени. Узнают ли дети голос своего отца?
«Как раз сегодня мы прослушали одну из его речей. В ней отразилась вся страстность его натуры, без этой страстности я не могла бы представить себе своего отца. Я думаю, что эту увлеченность своим делом он передал и нам с Георгом. Отец чувствовал себя ответственным не только за себя, но и за весь мир».
Венцель Якш «Он был, конечно, человеком твердых убеждений. Я думаю, что те, кто его слушали, эту убежденность чувствовали. В наше время многие политики говорят о незначительных, второстепенных вещах, которые не будут интересны будущим поколениям. Я думаю, что пафосу, эмоциям и убеждениям должно быть место в политике»,
— говорят Мэри и Георг Якши. Вооружившись картой и воспоминаниями отца, читающимися на одном дыхании как захватывающий детектив, они восстанавливают картину мартовских дней 1939 года. Вот их отец покидает свой рабочий кабинет на Виноградской улице, тогда Фоховой, где размещалась редакция «Социал-демократа». На столе ни одной бумажки, пусты и мусорные корзины – Якш не собирается ставить под угрозу ни одного из своих знакомых. Когда становится известно о вторжении немцев в Чехословакию, Якш ищет спасения в посольстве Великобритании в Праге.
«Я попробовал вначале немного поспать на красной плюшевой кушетке в бальном зале, но вскоре меня разбудили. Хозяин дома, посол Ньютон, стоял передо мной и приглашал меня, непрошеного гостя, на ужин… Вечером окна Пражского града ярко светились. Гитлер давал прием в честь своей последней бескровной победы. Нас разделяло меньше ста метров – какой контраст!»,
— позже писал Якш в своих воспоминаниях.
Родительский дом В.Якша Во время пребывания в Праге члены семьи политика побывали в посольстве Великобритании, где скрывался от нацистов их отец.
Мэри Якш:
«Когда я читаю этот текст, у меня появляется чувство возвращения в прошлое, которое я сама не переживала. Но которое предопределило не только жизнь отца, но и мою жизнь. Я впервые по-настоящему ощутила свои корни. Когда я сегодня была в посольстве, я чувствовала, как во мне бушуют эмоции. Такая простая вещь, как подняться по лестнице, по которой ступал мой отец – это было потрясающе. Когда ощущаешь это физически, это совершенно другое переживание, чем когда ты о нем читаешь».
Венцель Якш покинул посольство, переодетый в монтера. В квартире друзей он облачился в спортивный костюм. В группе других беглецов, изображавших лыжников, отправлявшихся в отпуск в Бескиды, ему предстояло на лыжах пересечь границу с Польшей. Были моменты, когда, казалось, беглецов неминуемо схватят эсэсовцы.
Венцель Якш «На уровне перевала стояла гостиница, из которой нас можно было увидеть. Кминек опасался, что в ней размещалось отделение СС. Мы предложили, что он поедет первым на разведку, а мы подождем его в низине, в снегу. Из низины мы увидели грузовики с немецкими солдатами, проехавшие в направлении Словакии. Некоторые приветственно помахали нам из машины. Возможно, это тоже были любители зимнего спорта, которые подумали: «Везет же этим чехам!». Кминек вернулся назад в растерянности. В гостинице находится СС, сообщил он. Нам оставалось лишь одно — проехать мимо гостиницы на как можно более безопасном расстоянии. Мы выехали нестройно друг за другом. Пестрая разнородность нашей группы теперь оказалась преимуществом. Две женщины в ярких свитерах, двое мужчин в униформе и некоторые без рюкзаков – все выглядело как безобидная лыжная прогулка».
До заветной границы остаются считанные километры.
«Усталость прошедших дней уже давала о себе знать… Захер был в нашей группе самым слабым звеном. У него начались проблемы с сердцем, он очень ослабел. Как только мы взбирались наверх, снизу слышался его голос, просящий не бросать его. Ситуация становилась все мучительнее. Мы знали, что польская граница была близка, и все медленнее продвигались вперед. Неужели все наши старания в последний момент должны пойти насмарку? Два пограничных патруля, увидев наши свежие следы, с легкостью могли бы нас догнать. Но боги были к нам милостивы… Наш предводитель дотронулся до покрытой снегом коры ели, показал нам отмеченное на стволе место и сказал: «Мы в Польше».
Могила В.Якша После войны Венцель Якш уже не вернулся домой. В Лондоне он несколько раз встретился с будущим чехословацким президентом Эдвардом Бенешем и попытался отговорить его от планов выселения из страны всех жителей немецкого происхождения. Безуспешно. Венцель Якш вернулся в Западную Германию, был депутатом парламента, возглавлял Союз изгнанных и являлся вице-президентом Судетонемецкого краевого объединения. В 1966 году он погиб в автомобильной катастрофе.
«Когда мы читаем название его воспоминаний «Прощание с Богемией», мы из собственного опыта уже понимаем, какую глубокую любовь он испытывал к этой стране. Он часто вспоминал о своих юношеских годах в Чехии, и это всегда очень трогало его. Нам, людям другого поколения, успевшим пожить в разных странах, такая привязанность к родным местам, которую испытывали судетские немцы, была незнакома»,
— признает сын Якша, Георг.