Одним из самых почетных гостей Праги на этой неделе является поэт, переводчица, диссидент советской закалки и участница самой известной демонстрации, имевшей место в СССР, Наталья Горбаневская. Вместе со своими единомышленниками она вышла на Красную площадь 25 августа 1968 года в знак протеста против введения советских войск в Чехословакию. В нынешней пражской программе Горбаневской, которая с 1975 года живет в Париже, встречи с представителями чешской культуры, журналистами и студентами Карлова университета, где она удостоилась золотой памятной медали «За заслуги в борьбе за демократию, свободу и права человека». В пятницу правозащитница также примет участие в Чтениях солидарности с Михаилом Ходорковским в Библиотеке им. Вацлава Гавела. Сегодня Наталья Горбаневская — гость Радио Прага.
Наталья Горбаневская (Фото: ЧТК) — Вернемся к оккупации Чехословакии. Уже в сентябре в знак протеста против ввода войск стран Варшавского договора в Чехословакию подверг себя самоссожению в Польше Рышард Сивеч, в январе 1969 года последовало самоссожение Яна Палаха в Чехословакии …
… А весной 1969 года совершил попытку самоссожения Илья Рипс в Риге.
— Да. Как по прошествии времени вы воспринимаете эти акты самоссожения в знак протеста?
— Вы знаете, я, конечно, предпочла бы, чтобы никто не сжигал себя, но я уважаю их свободу выбора – они так выбрали, они не могли иначе.
— Видели ли вы одну из последних картин режиссера Агнешки Холланд «Неопалимая купина» (на чешском языке Hořící keř) — в основание этого фильма легли события, связанные непосредственно со смертью Яна Палаха?
«Неопалимая купина» (Фото: HBO) — Нет, это я не видела, зато я могу сказать, что в любом московском доме, где я бывала – это было в те времена, конец 60-х – 70-е годы, до моего отъезда в эмиграцию, везде стояла фотография Палаха.
— Интересует ли молодых людей сегодня мировая политика или только та ее часть, которая касается непосредственно их самих?
— Вы знаете, у меня сейчас очень свежее впечатление: я вчера в Карловом университете получала золотую памятную медаль, и зал был полон студентов. Они задавали вопросы, вполне умные, касающиеся в основном сегодняшней России. Они потом мне и руки пожимали, и просто хотели меня потрогать, что я действительно живая, а не какая-то ожившая марионетка… То есть для них это было так дорого, так важно — просто поразительно! Вот в августе и сентябре я провела почти месяц в России, много выступала и, в частности, я поехала во Псков, выступала там в научной библиотеке. Большая часть зала это были опять-таки студенты, и им было очень интересно, им было все это крайне важно.
— Удалось ли, по вашему мнению, и удается ли современному российскому обществу расквитаться с прошлым?
Наталья Горбаневская с Лоретой Вашковой (Фото: Кристина Макова, Чешское радио — Радио Прага) — Это очень странно: в 90-е годы казалось, что удается, а потом значительная часть общества как будто об этом позабыла, хотя за эти годы вышло много и новых книг, и сведений, и в Интернете говорится … Больше всего в российском обществе, я думаю, тех, кому на все это наплевать. Те, кто и сегодня доказывают, что правильно поступил Советский Союз, подавив контрреволюцию — это громкое, но ничтожное меньшинство, но и те, кто сознают, что произошло — их, конечно, больше, но они никак не составляют большинство общества. А большинство составляют те, кому понятие «историческая память» чуждо.
— Вашему сынишке тогда, в 1968-м, было всего три месяца. Что он вам сказал, когда вырос и осознал то, что с ним тогда происходило как с вашим сыном – он испытывает чувство гордости за вас?
Наталья Горбаневская (Фото: Чешское Телевидение) — Вы знаете, с ним было очень забавно, потому что старшему сыну я сразу это рассказала, а маленький не знал до самого выезда нашего. Потому что старший сын — с ним поговоришь, он никому ничего не скажет, а Оська он обязательно всем все разболтает и, главное, будет это с бабушкой обсуждать, а бабушка мне скажет: «Я тебя ничему советскому не учила, ты сама рвалась в пионеры, в комсомол, ты их тоже ничему не учи». И вот мы приехали в Вену, и я дала большое интервью Радио Свобода. И мы сидим, слушаем там, где мы жили, это мое интервью. И Ося слушает, слушает и потом говорит: «Мама, это я тот ребенок?» Мои дети, конечно, очень гордятся этим и интересуются. И внуки тоже.