Режиссер Иржи Страх, чья первая полнометражная картина Anděl páně («Ангел Господень») собрала в 2006 году рекордное количество зрителей у телевизоров, сейчас монтирует фильм далеко не сказочного содержания. И под прозаичным рабочим названием — Osmy («Восьмерки»).
Название связано сo злополучными «восьмерками», зубами мудрости – их удаления герой фильма опасается и не избежит. Страх этот – не единственный, с которым ему предстоит побороться в ленте режиссера с фамилией Страх. Последний начал свою кинокарьеру еще с детского возраста, появляясь на экране в роли вихрастых героев. Сегодня это известный режиссер, чьи фильмы Operace Silver A и BrainStorm удостоились престижных отечественных премий. В последнем фильме заняты такие яркие чешские актеры как Иван Троян, Виктор Прайс, Йозеф Сомр, Иржи Дворжак.
Иржи Страх:
— Сейчас мы завершаем работу над фильмом Osmy, и на экраны он выйдет осенью следующего года. Мне этот сюжет очень нравится, так как это история об одном человеке, который, будучи пьяным, на какой-то корпоративной вечеринке подпишет «Хартию 77» (документ, призывающий чехословацкое правительство привести законы страны в соответствие со Всеобщей декларацией прав граждан – прим. ред.) А поскольку у него провал в памяти, на следующий день он этого уже не помнит. И только после того как вокруг него начинают носиться кэгэбэшники, и его собираются уволить с работы, он включает радио и услышав по голосу «Свободная Европа», как упоминается его имя, понимает, в какой переплет попал.
— И как в данном случае проявит себя чешский характер?
— Он пытается выпутаться из этой истории по-швейковски, так что возникла такая приятная, можно ли так выразиться, комедия периода так называемой нормализации. Тем не менее, герой киноленты, который не стал бы киногероем, если бы вдобавок к этим чешским швейковским чертам характера не продемонстрировал бы моральные качества, проявляет решимость побороть свой страх, который присущ нашему характеру.
— Автором сценария к этому телевизионному фильму является Марек Эпштайн. В последние годы вы сотрудничаете с ним часто – это уже четвертый или пятый ваш совместный фильм. Вас связывает общность тяготения к определенным темам?
— Я думаю, что Марек Эпштайн является одним из талантливейших авторов своего поколения, и будучи режиссером, которому не хочется самому писать сценарии, был бы просто глупо такой талант не приметить или разминуться с ним. Мне с ним очень интересно работать, потому что мы с ним очень крепко сошлись по характеру и как люди. Мы смотрим на мир с подобной точки зрения и исходя из подобного душевного расположения, сближает нас и похожее чувство юмора. Мне очень нравится и то, как Марек пишет диалоги, у меня почти не возникает потребности в них что-то менять. Для меня как для режиссера – это великое счастье, потому что таких талантливых людей – мы все же лишь десятимиллионный народ, – как Марек, у нас не так уж много.
— В вашем послужном списке много работ, связанных с темой Второй мировой войны или сложными периодами, в которые проявляется сущность человеческого характера, поскольку человек подвергается большим испытаниям. Превалирует ли среди них какой-то жанровый или тематический выбор?
— Признаюсь, что я не испытываю привязанности к одному жанру, и это меня радует. Мне интересно было делать сказку, а в будущем я вполне мог бы снять военную драму, потом science fiction, а потом вновь взялся бы за фильм-сказку. Мне в первую очередь интересно работать с качественными сценариями и историями. Если сценарий меня зацепит, то действие может разворачиваться в какое угодно время и с любыми героями, если эта история сама по себе является сильной. Сильная история приносит с собой и сильную тему.
Главной своей темой режиссер Иржи Страх считает надежду.
— Надежда – это неимоверно красивое слово и прекрасная тема. Думаю, что люди в сегодняшней спешке несколько подзабыли про нее, и фильм с рассказанной в нем историей может впрыснуть, вселить в них какую-то надежду. Искусство держится на двух столпах – один из них стремится зрителя или читателя приподнять, другой показывает реальность такой, какая она есть или еще худшей, чем она на деле является, предлагая как бы отражение нашей жизни. Признаюсь, что мне этот второй подход чужд, потому что для того, чтобы узнать, каким ужасающим может быть мир, достаточно открыть газету или посмотреть телевизионные новости. Такой реальности слишком много, мне ближе тот первый пилон.