Фото: ЧТК Журнал Reflex публикует признания бывшего менеджера ликеро-водочного завода, который утверждает, что чешское государство живет в открытом паразитическом симбиозе с нелегальными производителями спиртного, которые контролируют сорок процента всего алкогольного рынка.
После первых метаноловых смертей полиция пыталась создать картинку необразованных парней, которые в гараже разливают суррогатной пойло по пластиковым бутылкам и распространяют их среди местного пьющего небогатого населения. Журнал пришел к выводу, что такие вбросы являются ничем иным, как попыткой отвлечь внимание от раскрытия настоящих методов производства алкоголя в Чехии.
Интервьюируемый управленец описывает, как руководство фирмы с начала девяностых годов были вынуждены бороться с нелегальными предприятиями, которые наладили параллельное производство, свою систему распространения и сбыта. Из-за того, что полиция и таможня смотрели на их деятельность сквозь пальцы, официальные предприятия сражались не столько с надомным производством алкоголя, сколько со средними по величине компаниями, которые в одинаковые бутылки с оригинальной этикеткой наливали некачественный алкоголь. Хоть и невредный для здоровья, однако, подрывающий престиж марки. Фирма выяснила, что в чешских супермаркетах из общего количества их продукции 35 процентов – поддельная.
Фото: ЧТК В то же время на чешский алкогольный рынок планировала вступить крупная наднациональная компания, которая заказала у фирмы Pinkerton исследование рынка, напоминающее уголовное дело. Пинкертоновцы насчитали в Чехии десять даже не цехов, а заводов, где подделывался и переливался алкоголь – от водки до виски.
Обычно это делается на брошенных промышленных объектах или сельскохозяйственных кооперативов. Никто не переливает алкоголь из канистры в канистру, здесь налажены современные линии производства и разлива. В одной из обнаруженных фабрик, например, функционирует линия, способная за смену наполнить 30 тысяч бутылок. Кто может допустить, что подобные заводы работают без прикрытия полиции и таможни? Поэтому не надо песен про убогих, которые таким образом зарабатывают себе на пропитание. Настоящие проблемы начинаются, когда в противовес официальному производству появляется столь же крупное — нелегальное. Это ослабляет базовые функции государства.
Также это находится в контрасте с тем, как государство за последние двадцать лет приводило в жизнь стратегию борьбы с контрафактными веществами разного вида. Двадцать лет разные либеральные политики предупреждали о грядущем засилье наркомафии и устраивали зрелищные нападения на мелких разводчиков марихуаны. Сейчас мы практически почти пришли к легализации этого растения.
Фото: ЧТК Между тем, алкогольные бароны зарабатывают миллиарды. Единственным позитивным моментом во всей этой метаноловой истории является давление общественности, которое должно заставить полицию отнестись к этому аспекту их деятельности строже. Тогда полицейские полковники, которые с важным лицом устраивают одну пресс-конференцию за другой, должны будут открыть лицо своих партнеров. В конце концов, кто наказан? Граждане, лишенные свободного выбора.
Не надо обладать буйной фантазией, чтобы представить себе, что уже сегодня в министерстве финансов некоторые бывшие чиновники от партии христианских демократов (ныне, разумеется, в майках ТОР 09) придумывают, как разозленной общественности предложить новые правила регулирования в качестве лекарства от поддельного спиртного. «Эксперты» уже предлагают выдавать предприятиям лицензию на продажу алкоголя. Выдача лицензии в наших реалиях – это просто другой способ потребовать взятку.
Богуслав Соботка Вместе с тем, независимый журналист Душан Шрамек, пишущий для сайта ceskapozice.cz, а также для журнала Reflex, напоминает, что главный критик правительства, которое допустило цепь метаноловых смертей, — ЧСДП тоже имеет рыльце в пушку. В частности в трагической ситуации обвиняется нынешний лидер социал-демократов Богуслав Соботка.
«В 2005 году в Чехии ввели обязательную оплату спиртного гербовым сбором. Израильская фирма Lit предложила министерству финансов приобрести оригинальный защитный элемент, который по охраннмы параметрам далеко превышал и до сих пор превышает все используемые способы защиты. Предлагался двухкомпонентный полимер, изготовленный из материала, который невозможно подделать. Его же использовлао израиьское правительство для зашиты важных документов. Предлагаемое решение было сравнимо по цене со стоимостью производства сегодняшних акцизных марок и технически приемлимо. Тогдашнему министру финансов Йиржи Русноку идея понравилась, только, пока велись переговоры, министра поменяли, этот пост занял Богуслав Соботка, который переговоры закончил с тем, что чешская государственная типография производит достаточно надежные марки. В то время на пратике применялись только сигаретные акцизные марки, при производстве которых применялась ротационная глубокая печать, которая подделывается достаточно легко. На алкогольных марках затем появилась и голограмма, которую подделать вроде было сложнее. Тем не менее, как минимум с 2002 стало известно, что голограммы тоже можно качественно фальсифицировать. Невозможность отличить настоящие марки от поддельных признает и таможня. Из отчета 2006 года следует, что таможенники обозначили пять миллионов оригинальных контрольных лент к обозначению бутылок с алкоголем как «потенциально рискованные» И только 270 тысяч было признано подделками. Несмотря на это, Соботка решил, что гостипография справляется со своей задачей. Результат – алкоголь из магазина, в котором граждане не сомневаются, оказывается опасным для здоровья. А если сегодня председатель парламентского комитета по безопасности Йероним Тейц заявляет, что ЧСДП в свое время сделала все, что от нее зависит внедрением гербового сбора, то пусть просит о подробностях совего председателя».
Давид Рат В рубрике «Блоги» на ihned.cz есть любопытный постинг. Автор – Михаэл Палка.
«Я заглядываю в газету «Блеск» очень-очень редко, но тут я не сдержался. Там напечатан отрывок из книги арестанта Давида Рата, который, получив много свободного времени, бесплатную еду, телевидение и прочие блага цивилизации, не должен пикироваться с парламентской оппозицией, не должен выяснять отношения со своими двумя женами и может, наконец, уделить время писательству. Поскольку в тюремных коридорах его хорошо охраняют, то ему не нужно спать с пистолетом под подушкой, как он это делал раньше (нет, лицензия на оружие у него была), зная, что живет в опасном неправовом государстве, которое он, как политик, так долго и ответственно строил.
Добросердечная госпожа Петра Пароубкова, супруга бывшего премьера, поможет издать книгу из чешского Алькатрасса, надеясь на тираж в 10 000 экземпляров.
Вот как господин Рат описывает свое задержание:
«…Они с важным видом достают вещи из моей сумки, на их лицах мелькает многозначительное выражение, когда они добираются до моего револьвера»…
Это только мне кажется, что это слог начинающего гимназиста, тренирующегося в сочинениях?
Давид продолжает, он описывает, как разговаривает с сыном:
«- Папа, когда ты придешь?
— У меня встреча, сынок, буду после девяти, скучаю по тебе — Папа, приходи пораньше!
Мой пустой взгляд бродит по тюремным перегородкам. На этот раз я приду через несколько лет, а может быть, никогда…
Я смотрю на заплеванную исписанную стену… Сейчас, в это время, я должен был забирать Филду и Филипка… »
В самом деле, сцена в лучших традициях убогих оперетт, когда мачо выжимает на щеку скупую слезу при помощи разрезанной головки лука, гладит сыночка напоследок по русой головке и уходит туда, откуда нет возврата…
Далее, нагнетается отчаяние: «Я хочу домой, я здесь не выдержу. Что я сделал плохого? На это есть ответ: «Все».
«Давид, снимите штаны и присядьте». Они хотят меня унизить».
О да, это обычная контрольная процедура. Когда-то наш бывший министр образования улетал из американского аэропорта, где как раз внедрили новую проверку, нужно было разуваться. Наш Давид разозлился и кричал на таможенников: «Вы знаете кто я? Я – министр чешского правительства!». Те недоуменно смотрели на него. Ну и что?»